Картина французского живописца Жака Луи Давида «Клятва Горациев». Размер картины 330 x 425 см, холст, масло. Картина «Клятва Горациев» ярче всего воплощает принципы революционного классицизма. Она раскрывает непримиримые и трагические противоречия между гражданским долгом и личными чувствами людей. Сюжет картины заимствован из древнеримской легенды. В период борьбы Рима с Альба-Лонгою трем римлянам, братьям из рода Горациев, предстояло пойти на смертельный поединок, чтобы решить исход распри между враждовавшими городами.
Противники Горациев — друзья их детства. Один из них помолвлен с сестрой Горациев. Отправляясь на смертельный бой, братья дают клятву отцу защитить отечество. Непоколебимы и решительны они в своем благородном порыве, подчеркнутом единством широких энергичных жестов. Отец благословляет их на подвиг. Герои Давида свободны от противоречий и сомнений. Их страсти подчинены воле и разуму. Они идут на бой, веря в торжество справедливости. На втором плане справа — группа плачущих женщин; они лишь оттеняют и дополняют лейтмотив — все личное должно быть принесено в жертву гражданскому долгу.
Идея произведения выражена с предельной наглядностью и лаконизмом. Трехчастное деление архитектурного фона с тосканскими колоннами подчеркивает смысловое разделение композиции. Сжатое пространство, барельефное построение, спокойно-размеренный ритм способствуют выявлению сурового героического характера. Главные средства художественной выразительности при создании образов: ясный и лаконичный жест, строгий подчеркнуто-энергичный рисунок, четкая светотеневая моделировка, цвет, дополняющий характеристики, сообщают удивительную цельность общему решению.
«Клятва Горациев» — картина странная и замечательная: странная из-за некоей неопределенности того, о чем она все-таки нам повествует. Ее место в истории огромно — она предугадала поднимавшиеся в обществе настроения, ясно сформулировав их суть. Давид говорил, что взял сюжет у Корнеля, а форму у Пуссена. Побывав на представлении трагедии Пьера Корнеля «Гораций», рассказывавшей о конфликте между любовью и долгом, Давид сначала выбрал эпизод, где Горация, осужденного за убийство сестры Камиллы, защищают отец и римский народ. Друзья отговаривали Давида от этого сюжета, не отражавшего, по их мнению, никакого особенного настроения времени. Давид заявил, что выберет момент, предшествующий битве, когда старый Гораций принимает у сына клятву победить или умереть — момент, который художник мог только предполагать, поскольку описаний его не было.
Для героической сцены принесения клятвы необходима была соответствующая композиция, и подходящий исторический пример был найден — Брут, приносящий клятву мести над обесчещенным телом своей сестры Лукреции. Автором композиции был родоначальник шотландского неоклассицизма Гейвин Хамильтон. Позже появится еще одно французское заимствование данной темы, которая питала патриотические настроения. Размышляя над своей картиной, Давид увидел пуссеновское полотно «Похищение сабинянок», и его поразил один из образов — крайняя фигура слева, которая станет основой его новой композиции. Три дополнительные фигуры — один из братьев с копьем, старая женщина и страдающая Камилла — были взяты Давидом из других работ. Давид усилил воздействие сюжета, объединив фигуры в их стройном и мощном троезвучии. В эмоциональном плане эта тема значила для него очень много, но он привнес в нее иные нюансы по сравнению с трактовкой конфликта долга и любви у Корнеля.
Смысловые аспекты созданной Давидом картины «Клятва Горациев» были сложнее, чем в сцене с Брутом, изгнавшим порочного правителя Тарквиния. По меньшей мере, напрашивающаяся аналогия с другим, более известным Брутом, поклявшимся убить Цезаря и создать республику, тоже прочитывается у Давида. Благодаря емким ассоциациям и убедительной передаче царящего в картине настроения Давиду, с его огромным честолюбием, удалось создать образ-символ — олицетворение безграничного гражданского мужества.
Клятва Горациев — история-миф о клятве, которую никогда не приносили или о которой мы ничего не знаем. Это образ идеальный и, в сущности, абстрактный — образ решимости и, в конечном счете, образ революции, единственный пример того, как работа художественного воображения становится в один ряд с факторами, определявшими ход истории.
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)