В 1562 г. Брейгель пишет небольшую картину «Две обезьяны на цепи». На переднем плане изображены две обезьяны, сидящие на цепи в проеме низкого сводчатого окна. Обезьяна — это символ греха, низменных инстинктов: бесстыдства, похоти.
Здесь представлены и другие символы греха, которые легко угадывались современниками Брейгеля. Я имею в виду ореховую скорлупу — известный для нас мотив плотского греха, греха похоти, сладострастия. Таким образом, грех посажен на цепь, грех укрощен. По этому поводу можно размышлять, укрощен ли этот грех в себе самим человеком или некие внешние силы сковали его.
Пейзаж в глубине, открывающийся с этой массивной каменной стены, достаточно точно воспроизводит побережье Антверпена, вдали угадываются церкви города. Он очень тонко написан — виртуозно и неприхотливо. Есть что-то почти импрессионистическое в легких мазках брейгелевской кисти. Может быть, эта картина связана с идеями Брейгеля о женитьбе, с его намерениями обзавестись семьей. Я упоминал, что старые рассказы о художнике повествовали, что у него была какая-то связь со служанкой и он, женившись, был вынужден оставить Антверпен по настоянию тещи. Может быть, в связи с этим в творчестве Брейгеля возникает мотив укрощенного греха и любимого им города, в который ему уже не суждено было вернуться.
Вероятно, в этой работе зашифрованы какие-то автобиографические моменты из жизни художника. И в то же время, ведь нельзя видеть в этих двух зверьках только символы греха. Брейгель идет дальше, обогащая образную структуру. Он мысленно заставляет нас почти пожалеть этих несчастных животных, которых привезли куда-то на Север Европы из южных, жарких стран. Как они жмутся, как им неуютно, как холодно, сколько почти человеческой грусти в глазах этих мартышек, которые уставились на нас. Возникает ощущение их затерянности в мире, ощущение тоскливого одиночества; пусть их двое, но они совершенно разобщены.
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)